Д.П. ЛИГОВСКАЯ

Лиговская Д.П., управляющий юридической фирмой “LEX FORI”, соискатель ученой степени кандидата юридических наук.

Анализ причин и последствий финансового кризиса 2008 г. показал, что время имитационной политики в России прошло, для преодоления кризиса не обойтись без системных стратегических изменений в правовой, финансовой и банковской сферах, направленных на эффективное использование внутреннего инвестресурса и на привлечение долгосрочных иностранных инвестиций. России после массового “бегства” отечественного капитала необходимо вновь доказывать свою привлекательность для стратегических инвесторов из зоны свободного капитала, не замкнутого на фондовом рынке и финансовых средствах ФРС США, таких, например, как суверенные фонды ОАЭ, фонды Global Custody, азиатские и латиноамериканские площадки, которые даже в кризисных условиях вкладывают капитал в американские и европейские проекты, не давая “упасть” крупным американским и европейским банкам. Такая диверсифицированная стратегия России в сфере инвестиций может в перспективе привести к “созданию в Москве международного финансового центра для трансформации коротких спекулятивных денег в длинные стратегические инвестиции” <1>.

——————————–

<1> Послание Федеральному Собранию Российской Федерации Президента РФ Д.А. Медведева, 5 ноября 2008 г. Москва, Большой Кремлевский дворец.

Исследование, проведенное Инвестиционным департаментом Организации экономического сотрудничества и развития (OECD) – The Influence of Policies on Trade and Foreign Direct Investment, показало вероятные последствия взаимного снижения барьеров для прямых иностранных инвестиций в США и Европу <2>. По данным этого исследования, принятие британских стандартов в правовом регулировании увеличило бы накопленные зарубежные инвестиции в странах OECD на 20%. Но это лишь усредненный показатель: те государства, чье регулирование считается сдерживающим (Греция, Италия и Франция), добились бы лучших результатов: изменив свое законодательство по британскому образцу, они получили бы рост инвестиций в страну на 40 – 80%.

——————————–

<2> www.uncitral.org – официальный сайт Комиссии ООН по правам международной торговли ЮНСИТРАЛ; www.law/nyu.edy/library/foreighnjntl – база ссылок на национальные ресурсы Интернета в сфере юриспруденции, подготовленная Школой права Университета Нью-Йорка.

Совершенствование законодательства об иностранных инвестициях – составная часть процесса формирования правового государства в России и реализации Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года (КДР) <3>, ориентированной как на внутренний инвестресурс, так и на иностранные инвестиции. Таким образом, наступила пора нового поколения законодательных актов, регулирующих иностранные инвестиции, с целью гармонизации российского законодательства в этой сфере с международным инвестиционным правом. Для того чтобы уровень правового регулирования не тормозил развитие экономики и соответствовал стратегическим задачам, поставленным в КДР перед финансово-кредитными институтами страны, в преодолении последствий финансового кризиса 2008 г. и последующего развития до 2020 г., необходимо кардинальное обновление действующего законодательства. Несмотря на прогрессивность и интеграционную направленность последней редакции Федерального закона от 29 ноября 2001 г. N 156-ФЗ “Об инвестиционных фондах”, последние поправки к Федеральному закону N 160-ФЗ “Об иностранных инвестициях в Российской Федерации” больше говорят в пользу принятия нового самостоятельного инвестиционного закона <4>.

——————————–

<3> Концепция долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года подписана премьер-министром Путиным 17 ноября 2008 г.

<4> См.: Федеральный закон от 29 ноября 2001 г. N 156-ФЗ “Об инвестиционных фондах”; Федеральный закон N 160-ФЗ “Об иностранных инвестициях в Российской Федерации” (в ред. от 29 апреля 2008 г. N 58-ФЗ).

Обвал отечественного слаборазвитого фондового рынка окончательно подорвал веру в то, что Россия, имеющая зачаточный ипотечный бизнес, останется уютным островком стабильности среди океана мирового кризиса, и действительно, современная Россия преодолевает в 2008 – 2009 гг. первый классический кризис капитализма – на этот раз перепроизводства сомнительных финансовых активов. Банкротства в США привели к недоверию на мировых рынках, но в России падение акций ощутимо сильнее, чем в Европе. Это связано с тем, что к экономическим причинам: нарастающая нехватка ликвидности ведет к удорожанию и сокращению “длины” денег, добавляются политические: война на Кавказе, проблемные вопросы относительно “ЮКОС”, ТНК-ВР и “Мечел”, а также рейдерство и недействующие законы привели к тому, что стратегические инвесторы уходят из российской экономики, оставляя российский бизнес и финансовую систему практически отрезанными от внешних источников финансирования. Возникший дефицит инвестиционных и кредитных ресурсов не позволил рефинансировать долги, что привело к нависшей над целыми отраслями угрозе технического дефолта (“Норникель”, “Русские масла”, “Волгабурмаш”, “Новосибирский оловянный комбинат”, “Миннеско” и др.) и к эффекту домино: банкротство банков и компаний (КИТ Финанс, UC Rusal, ГОТЭК, “Арбат Престиж”, “Марта” и др.) повлекло ряд спекулятивных сделок по слиянию и поглощению банков и компаний за символичные “три копейки” (покупка ВЭБом Связь-Банка и т.д.), что коротко и ясно отображает суть переоцененной кризисом экономики и конец эпохи “легких” и “коротких” денег и начало эпохи стандартизованной оценки активов с фундаментальной точки зрения и реальных перспектив роста <5>. Самые неприятные и опасные последствия финансового кризиса применительно к российским условиям на мировом фоне дефляции и рецессии – массовый уход российской экономики из рублевой зоны в евродолларовую, “денежное сжатие” влекут усиление инфляции выше прогнозируемых 13,5%, дорогостоящие попытки ЦБ РФ поддерживать управляемую девальвацию рубля и долговая яма, в которую постепенно погружаются отдельные отрасли отечественной экономики, так как брокеры и банки, заигравшись в строительство пирамид РЕПО и других финансовых инструментов из категории “мыльных пузырей”, обрушили межбанковский рынок, фактически лишив реальный сектор экономики доступа к кредитным ресурсам: официальные ставки по рублевым депозитам физлиц и кредитам юрлицам выросли до максимальных значений за последние несколько лет (официально – 14,3%, реально – 25% годовых на февраль 2009 г.) <6>. В таком финансовом торнадо осталась робкая надежда на спасательный жилет из триллионов казенных рублей, которыми государство накачивает российскую дрейфующую финансовую систему, и на то, что брошенный государством спасательный жилет не разучит экономику плавать самостоятельно и страна все-таки решится на структурные реформы в финансовой сфере. Однако вливание триллионрублевого “аспирина” в “кровеносную”, т.е. финансовую, систему российской экономики не приведет ее к полному выздоровлению, поскольку ввиду отсутствия прозрачности и государственного контроля эти средства ориентированы в сторону бюрократических госструктур и дружественных олигархов, а те, в свою очередь, направляют эти средства на скупку подешевевших в результате кризиса активов в Америке: “Северсталь” А. Мардашова – на 6 млрд. долл., НЛМК В. Лисина – на 5 млрд. долл., “Evraz” Р. Абрамовича – на 5 млрд. долл., “Трубная металлургическая компания” – на 1,25 млн. долл. <7>. Кроме металлургии и нефтепереработки российские компании вкладывают капитал, уводя его из российской экономики, в американское авиастроение, заправочные станции, Интернет, добычу и переработку цинка и редкоземельных металлов, а также в разрабатываемые нанотехнологии в Кремниевой долине. Финансовая статистика подтверждает, что вывод капитала из России продолжается – чистый отток по итогам года будет практически равен притоку, и это после 83,2 млрд. долл. чистого притока в 2007 г. <8>. Кроме того, триллионрублевая вакцина не решает проблему корпоративных долгов госструктур на 0,5 трлн. долл. при ВВП России примерно 1,2 трлн. долл., а также проблему внешнего долга российских компаний, который к октябрю 2008 г. возрос до 546,1 млрд. долл. и превысил объем золотовалютных резервов страны <9>.

——————————–

<5> См.: отчет Минэкономики и Минфина Правительству РФ о внесении изменений в Исходные условия и макропоказатели инновационного развития экономики до 2020 года, 25 ноября 2008 г. // Интерфакс; аналитический отчет Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), октябрь 2008 г. ВЭФ; Давос; СМИ за ноябрь – декабрь 2008 г.: www.kremlin.ru; www.government.ru; www.rg.ru; Ведомости – www.vedomosti.ru; Итоги – www.itogi.ru; Коммерсантъ – www.kommersant.ru; Financial Times – www.financial-times.uk; www.euronews.net; биржевые индексы Reuters Jefferies CRB.

<6> См.: Коммерсантъ – www.kommersant.ru; Итоги – www.itogi.ru.

<7> См.: Итоги – www.itogi.ru.

<8> См.: отчет Минэкономики и Минфина Правительству РФ о внесении изменений в Исходные условия и макропоказатели инновационного развития экономики до 2020 года, 25 ноября 2008 г. // Интерфакс.

<9> См.: Аналитический отчет Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), октябрь 2008 г. ВЭФ; Давос.

Финансовый кризис дал возможность трезво переосмыслить экономические перспективы России и новые макропоказатели инновационного развития экономики, положенные в основу Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 г. (КДР), Основных направлений деятельности Правительства на 2008 – 2012 гг. и проектов по их реализации и утвержденные премьер-министром В. Путиным <10>. Однако оптимистические цифры и комплекс мероприятий по формированию долгосрочного внутреннего инвестресурса, опубликованные в документах, оторваны от реальности, так как ни Минфин, ни Минэкономики не учли в предложенной концептуальной стратегии последствий финансового кризиса и результатов нового макроэкономического прогноза на 2008 – 2012 гг., который, как полагает ОЭСР, сулит России замедление роста ВВП до 2,3%, бюджетный дефицит в 1,8% ВВП, падение сырьевых цен и новые потрясения в финансовом секторе <11>. Так, уже в ноябре – декабре 2008 г. цена на нефть упала вдвое, Банк развития, задуманный как инвестбанк, который по упрощенным процедурам будет раздавать средства внутреннего инвестресурса и бюджетные миллиарды, вместо этого на антикризисные деньги, полученные от ЦБ РФ и Минфина, вытаскивает из долгов банки и компании, поддерживает фондовый рынок и рефинансирует иностранные долги. Кроме того, из Концепции непонятно, как именно экономика станет инновационной, а ее перспективы по-прежнему обрисованы в зависимости от цены нефти, поэтому реализовать Концепцию-2020 Минфин сможет, только когда нефть подорожает до 100 долл. за баррель <12>. Средства, выделяемые в рамках антикризисных мер на поддержку деловой активности, в виде финансовой помощи либо снижения налогов с 24 до 20%, могут не дать эффекта для поощрения деловой активности, инвестиционного процесса и улучшения инвестиционного климата, так как падение прибыли предприятий в 2009 г., по оценкам специалистов <13>, может составить 50 – 70%, поэтому широкий жест по снижению налога на прибыль – профанация, которая к тому же к 2010 г. будет “съедена” запланированным повышением ЕСН. Более того, октябрьский 2008 г. отток российских денег в 50 млрд. долл. показал, что бизнес не доверяет атмосфере в стране, не считая ее безопасной для капиталов. Усугубляет положение законодательная незащищенность российской финансовой системы: в законах не отражены многие финансовые инструменты, имеющие международное применение в мировой финансово-кредитной сфере, многие статьи закона не гармонизированы с законами международного права в области инвестиций и финансового клиринга, что ведет к недостаточной защищенности иностранных инвесторов. А такие антикризисные меры имитационного плана, как выпуск инфраструктурных облигаций или не стандартизированное в рамках международного инвестиционного права преобразование субординированных кредитов в длинные долговые обязательства для продажи пакетов из них потенциальным иностранным инвесторам, подобно облигациям Fannie Mae и Freddie Mac <14>, могут спровоцировать новый финансовый кризис, но уже в России.

——————————–

<10> См.: Интерфакс; Коммерсантъ за 26 ноября 2008 г. – www.kommersant.ru.

<11> См.: аналитический отчет Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), октябрь 2008 г. ВЭФ; Давос.

<12> См.: Коммерсантъ – www.kommersant.ru; Итоги – www.itogi.ru, ноябрь 2008 г.

<13> См.: Ведомости – www.vedomosti.ru, декабрь 2008 г.

<14> См.: Financial Times – www.financial-times.uk.

По мере усиления глобализации мировой экономики прямые инвестиции из-за рубежа будут поступать в реальную экономику РФ в основном из ресурса мирового фондового рынка при условии его надежной страховки, прозрачности бизнеса и гарантий первоклассных иностранных банков по покрытию рисков инвесторов – это основные факторы повышения инвестиционной привлекательности страны. Поэтому у России в настоящее время есть мощный дополнительный источник инвестиций – переоформление своих долгов и консолидированных зарубежных активов российских компаний и вывезенного капитала в ценные бумаги, имеющие хождение как в РФ, так и за рубежом и увеличивающие капитализацию российского рынка, но это возможно при наличии в России развитой банковской системы, обладающей инвестиционными инструментами, технологиями и соответствующей инфраструктурой.

Известно, что основные источники средств для банков, помимо собственного капитала, – поступления от других банков на межбанковском рынке кредитов, от физических и юридических лиц подвержены рискам конъюнктуры рынка и поэтому не могут служить устойчивым капиталом для поддержания ликвидности банков на нужном уровне, и, кроме того, подвержены отчислениям в фонд обязательного резервирования (ФОР) центрального банка страны, что в конечном счете выводит из оборота деньги, необходимые для рефинансирования. Поэтому развитые банковские системы приобретают капиталы главным образом через мировой фондовый рынок. А это выгодно лишь тогда, когда банки расширяют свое присутствие на мировом межбанковском рынке, который объединяет межбанковские рынки отдельных стран, имеющих разные траектории цен на различные формы капитала. Инфраструктура поставок капитала против активов служит тем регулятором ликвидности банка, который соединяет банк с ресурсами рефинансирования мирового межбанковского рынка <15>. Это значит, что подобная инфраструктура позволяет в современных условиях банку инвестировать в экономику долгосрочные ресурсы, оперативно выпуская под них и продавая различные формы долговых обязательств, заставляя фондовый рынок за счет роста оборота и скорости прямых продаж таких обязательств на биржах мира (в том числе и спекулятивными методами) компенсировать ухудшение капитализации и рентабельности банка вследствие выданных кредитов и инвестиций. Ядро такой инфраструктуры образуют многочисленные электронные биржи, использующие единые правила и стандарты ведения биржевой деятельности. Операции на них прозрачны, поскольку не облагаются высокими налогами (как в РФ, где большинство площадок строит свою деятельность из-за этого в основном на бартерах или взаимозачетных закрытых схемах). Биржевое ядро служит основным источником “удлинения” денег и капитализации фондового рынка, а через него – банковского и корпоративного сектора реальной экономики <16>. Другой путь связан с устранением за счет ресурсов фондового рынка дисбаланса между длиной пассивов и активов с высокой рыночной ценой. Там, где фондовые механизмы не работают, банки вынуждены ограничивать свой кредитный портфель краткосрочными вложениями. Они не способны эффективно преобразовывать “короткие” деньги в “длинные” и инвестировать в реальную экономику. Возрастают издержки и риски депозитного и процентного бизнеса, а банки, по-прежнему делающие на него ставки, становятся легкой добычей инвестиционных банков, в результате депозитный и процентный бизнес теряет свои позиции. Универсального формата бизнеса, который можно осуществить с одинаковой эффективностью с самыми разными участниками рынка во всех странах, не существует. Чаще всего компания, занимающаяся организацией инвестиционного банкинга, сама разрабатывает такой формат, при этом ставится основная задача – снизить транзакционные издержки и риски бизнеса <17>.

——————————–

<15> См.: Peter Nobel. Swiss Finance Law and International Standards. Kluwer Law International. The Hague-London-Boston, 2002.

<16> См.: Овчинников В.В. Как привлечь инвесторов // Банковское обозрение. 2002. N 9; Он же. Путь к совершенству мирового рынка ценных бумаг Global Custody. М.: АО “Солид Консалтинг”, 1998.

<17> См.: The Global Custody, Risikoschutz bei Sparen 3 und bei Krediten. ZKB. Zurich, 2004.

Системный финансово-банковский кризис в России высветил настоятельную необходимость проведения реструктуризации национальной банковской системы и создания нового формата инвестиционного банковского бизнеса <18>. Инвестиционный банковский бизнес неумолимо вытесняет с рынка депозитный и процентный, поскольку дает кредитному учреждению значительно больший ресурс капитализации и “удлинения” денег для покупки нового или расширения старого бизнеса. Инвестиционный банковский бизнес – это совокупность инвестиционного банкинга, страхования рисков при покупке или лизинге твердых банковских гарантий, получении ресурсов на основе кастодиальных технологий для преобразования “коротких” денег в “длинные”, эффективного управления активами, секьюритизации и эмиссии активов, международной легализации залогов и долговых обязательств. Чем больше глобализация, тем больше ресурс и коэффициент “удлинения” денег для коммерческих банков. Эффективность инвестиционного бизнеса возрастает пропорционально числу внешних рынков капитала, на которые выходит эмитент. Чем больше число внешних рынков, тем меньше риски и затраты на их покрытие, тем легче привлечь гарантии первоклассных банков под залог секьюритизированных активов, тем меньше издержки самого банка, осуществляющего инвестиционные транзакции <19>.

——————————–

<18> В силу того что Федеральным законом от 28 июля 2004 г. N 87-ФЗ были признаны утратившими силу Федеральный закон “О реструктуризации кредитных организаций” и отдельные положения законодательных актов РФ, а также ликвидирована Государственная корпорация “Агентство по реструктуризации кредитных организаций” как не справившиеся с поставленной задачей.

<19> См.: Овчинников В.В. Концепция развития экономики РФ, интегрированной в экономику стран – участниц ВТО на симпозиуме Совета Федерации Федерального Собрания РФ и Русско-немецкого общества права и экономики “Этапы и технологии вступления России в ВТО”. Вып. 3. М., 2001.

Стратегические финансовые аналитики считают, что национальный российский фондовый рынок, стратегические инвесторы и банковская система в данный момент не способны дать “дешевых” и “длинных” денег. Их можно занять только на внешнем рынке. Но мировая индустрия инвестиций требует соблюдения определенных правил, которые должен освоить отечественный банковский сектор, прежде чем в Россию начнут поступать инвестиции <20>.

——————————–

<20> См.: Овчинников В. Как привлечь инвесторов // Банковское обозрение. 2002. N 9.

Сущность нового формата бизнеса состоит в более широких возможностях по преобразованию “коротких” денег на счетах коммерческих банков в “длинные” инвестиционные деньги. Эту возможность обеспечивает мировой рынок ценных бумаг, давно превратившийся в мировую кассу взаимопомощи Global Custody, жестко связывающую депозитарии, кастодианов и банки. Ядро такой инфраструктуры образуют многочисленные электронные биржи, использующие единые правила и стандарты ведения биржевой деятельности. Стоимость финансовых инструментов зависит от правил, стандартов и технологий, ориентированных на снижение рисков, издержек и повышение капитализации и прибыльности бизнеса, и выражается в росте процентных ставок, издержек по лизингу и сроков действия кредитных линий либо в размере высоколиквидных вложений, используемых при лизинге первоклассной долгосрочной банковской гарантии. В этом заключается суть происходящей в мировом банковском бизнесе новой технологической революции, проявляющаяся в надбавке доходности бизнеса за знания, квалификацию персонала и технологии, обеспечивающие онлайновые торги, расчеты, регистрацию собственности, поставку ценных бумаг против платежей.

Технология и стандарты Global Custody относятся к разряду средств прямого доступа к мировым ресурсам на третьем уровне и являются едиными для всех участников инвестиционного бизнеса. Чем более они совместимы, тем меньше издержки и риски при удлинении денег. Отсюда – особые требования к стандартизации депозитариев, регистраторов, клиринговых расчетных центров, использующих технологии Global Custody. Иначе говоря, при использовании стандартов и технологий Global Custody глобализация финансовых рынков дает банковскому бизнесу дополнительные и твердые гарантии первоклассных банков, что позволяет ему увеличивать свою капитализацию и “удлинять” деньги, повышает его надежность, объем и ликвидность совокупных активов, собственных средств и кредитных вложений в реальный сектор экономики. Банк-гарант (самые лучшие – швейцарские: 2 – 3% годовых), выделяя соответствующие лимиты заемщику, зарабатывает в системе Global Custody на лизинге банковских залоговых инструментов, быстро увеличивая за счет этого свой капитал. Риски распределяются между участниками равномернее, что позволяет привлечь заимствования с меньшими издержками даже при условии низкого кредитного рейтинга государства. Заемщик получает кредит в любом банке инвестора, признающем гарантию банка-гаранта, а затем возвращает средства инвестору обычным путем, одновременно в течение 10 лет погашается долг гаранту за счет полученной прибыли. Технологическую основу Global Custody образует онлайновая транснациональная система поставок активов под залог или на продажу против платежей INTERSETTLE. В рамках этой системы функции поставщиков активов, плательщиков и гарантов осуществляют уполномоченные (субкастодиальные) банки 80 стран, способные одновременно через многоуровневые шлюзовые технологии ALPINA/SCIM/INTERSETTLE обслуживать онлайновые счета и работать на принципах залогового кредитования и гибких лимитов по суммам платежей для снижения рыночных рисков. Для конвертации “коротких” денег в “длинные” субкастодиальные банки, использующие знания и технологии кредитных рычагов Global Custody, начинают активно работать со своими резервами в гарантийных фондах и лимитами транзакций, которые проводят их клиенты на биржах по всему миру. Привлечение дополнительных ресурсов из мультивалютных резервов, отсрочка долговых платежей и инвестирование их в ценные бумаги на биржах, а в условиях кризиса – более жесткое лимитирование активности кризисных профессиональных участников рынков с отзывом банковских гарантий – это далеко не полный перечень задач, решение которых с помощью финансовых регуляторов позволяет конвертировать “короткие” деньги в “длинные” с заданным коэффициентом “удлинения” или постепенно восстановить значительные разрывы в “длине” денег и локализовать кризис в пределах одного-двух рынков, не затрагивая мировую финансовую систему в целом <21>.

——————————–

<21> См.: Ovtschinnikov V.V. Global Custody Service. ZKB: Zurich, 2002; Ovtschinnikov V.V. Global Custody Product. ZKB: Zurich, 2002; FINVEST/TELEKURS: The financial markets at a glance., TELEKURS Financial. Zurich, 2004.

В системе Global Custody как биржи, так и банки работают совместно, если следуют единым полноценным стандартам регистрации, хранения, секьюритизации собственности, расчетов по ценным бумагам, на организацию и деятельность депозитариев, регистраторов, клиринговых расчетных палат, банков, работающих с онлайновыми счетами клиентов. В основном эти стандарты касаются корпоративных действий (дробления, консолидации капитала, предоставления капитала в залог при кредитовании, предоставления информации инвесторам о менеджменте компании-эмитента, действиях акционеров и учредителей и т.д.), категорий и форм документов, сопровождающих транзакцию, способов защиты от несанкционированного доступа к электронным документам, пользовательских интерфейсов, классификаторов реквизитов и данных в документах и требований к программным средствам, главным из которых является онлайновый режим работы со счетами всех видов и онлайновый полноценный контроль транзакций со стороны клиентов. Каждый крупный профессиональный участник транснационального бизнеса обязан в соответствии с принятыми регламентами и кодексами использовать единую нормативную базу (например, типовые залоговые и лимитные договоры на проведение транзакций) с установленным порядком внесения изменений в массив нормативных актов. В дополнение к этому участник должен применять единые стандарты депозитного учета, регистрации собственности, проведения единых клиринговых платежей, финансовой и бухгалтерской отчетности и т.д. При этом он имеет право осуществлять свою внутреннюю деятельность по своим стандартам, переводя свои документы, передаваемые внешним бизнес-партнерам, в форматы, определяемые международным соглашением, через специальные шлюзовые технологии. Эти технологии имеют несколько (до семи) уровней стандартизации процедур. Организационно-технологическую основу инфраструктуры транснационального инвестиционного бизнеса образует международный институт субкастодиальных банков с совокупным капиталом 15 трлн. долл., контролирующих фондовые биржи свыше 120 стран. За счет оптовых покупок услуг по низким ценам этот институт существенно (в 2 – 5 раз) снижает транзакционные издержки и риски своих клиентов. Институт субкастодиальных банков покупает оптовые услуги по низким ценам у самого крупного в мире оптового продавца таких услуг – транснациональной швейцарской корпорации INTERSETTLE (онлайновая транснациональная система поставок активов под залог или на продажу против платежей). Надежную защиту от несанкционированного доступа обеспечивают интерфейсные системы MAX со встроенным инкриптором (кодирующая система) типа Gretacoder.

Применение инвестиционных инструментов Global Custody обеспечивает коммерсантам ряд крупных стратегических преимуществ, и прежде всего полноценный выход на мировые рынки капитала. При этом значительно снижаются риски, связанные с управлением активами, в том числе и российского происхождения, повышаются капитализация и инвестиционный рейтинг российских заемщиков. Последние перестают ошибочно думать, что только через американские депозитарные расписки (ADR) российский бизнес может продавать или закладывать свои акции на фондовом рынке США. Одновременно происходит цивилизованная интеграция финансового рынка России с рынками других стран на условиях открытой конкуренции через инструменты банковских гарантий.

Следует заметить, что с присоединением России к ВТО национальное техническое законодательство (Федеральный закон “О техническом регулировании”) <22> столкнется с международным законодательством и соответствующим нормативным регулированием во многих областях деятельности, в том числе и оценочной. Предлагаемое некоторыми профессиональными объединениями России использование в оценочной деятельности Международных (МСО) или Европейских (ЕСО) стандартов оценки как наиболее совершенных, так называемым методом обложки, мягко говоря, вызывает удивление. Стандарты оценки должны пройти путь от предварительной до окончательной редакции через рабочие места профессиональных оценщиков. Только таким образом могут быть адаптированы, например, международные стандарты оценки к российской действительности, обогатив тем самым используемые в настоящее время национальные стандарты <23>. Овладение такими стандартами должно подтверждаться соответствующей аттестацией (сертификацией) персонала на международном уровне. В настоящее время в России сохраняется предельно устаревшая система стандартизации, сертификации, аккредитации и лицензирования. Новый Федеральный закон “О техническом регулировании” взамен устаревшего Федерального закона от 27 декабря 2002 г. N 184-ФЗ <24> радикально изменит эту ситуацию, выводя стандарты на общефедеральный уровень интеллектуальной собственности в виде технических и административных регламентов. Но большинство предприятий в РФ еще не готово к применению этого Закона, и это чревато тем, что экономика в России некоторое время будет вынуждена прибегать к сертификационным услугам западных компаний. В связи с этим правомочность оказания сертификационных услуг определяется в России по договоренности с “дочками” иностранных компаний, а российские чиновники не могут дать четкого толкования правомочности действий иностранных компаний на территории России. Вследствие этого не выполняется главное требование ВТО к торговле без сертификационной дискриминации со стороны иностранных компаний, основанное на принципе роста компетентности. Это означает, что орган сертификации должен выполнять свои прямые функции только тогда, когда способен подтвердить свою компетентность национальным органам аккредитации. Последние, в свою очередь, должны подтверждать свою более высокую компетентность по сравнению с органами сертификации специально созданным для этого международным экспертным советам, состоящим из независимых и авторитетных экспертов по каждому профилю производства и торговли продукцией и услугами. Пока на российском рынке международной сертификации присутствуют многочисленные частные российские “дочки” иностранных международных компаний. К ним относятся французская BVQI, британские NQA и Lloid’s, швейцарская SGS, норвежская DNV, германская TUV, американская ABS и т.д., аккредитованные при своих национальных органах аккредитации. Делают они это с большой выгодой для себя, поскольку, зарабатывая хорошие прибыли, не несут (да и не могут нести в рамках российских законов) прямой финансовой ответственности по коммерческим и финансовым рискам качества услуг или товаров своих клиентов <25>. Такое положение дел вполне устраивает российский крупный бизнес, торгующий сырьем. Дороговизна услуг его не заботит и в то же время позволяет занять исключительное положение на российском рынке и приобретать новую собственность как в России (без конкурентов), так и за рубежом. Другое дело – малый и средний бизнес, который не может позволить себе такие же расходы на сертификацию и в результате этого теряет многие выгодные заказы, прибегая к услугам отечественных сертификационных компаний, не признаваемых за рубежом и не отвечающих по финансовым компенсациям за принесенный ущерб.

——————————–

<22> См.: Федеральный закон от 27 декабря 2002 г. N 184-ФЗ “О техническом регулировании” (в ред. от 1 декабря 2007 г.).

<23> См.: Овчинников В.В., Райнш А. Международная сертификация систем менеджмента качества. Москва-Берлин: ИКФ “Каталог”, 2004.

<24> См.: Федеральный закон от 27 декабря 2002 г. N 184-ФЗ “О техническом регулировании” (в ред. от 1 декабря 2007 г.).

<25> См.: ERG/BAWI – Protocol V.7.

Технологии и стандарты Global Custody в условиях глобализации мировой экономики являются едиными для всех участников инвестиционного бизнеса. Чем более они совместимы, тем меньше издержки и риски, тем эффективнее инвестиционный бизнес и легализация залогов. Отсюда – особые требования к стандартизации корпоративных действий депозитариев, регистраторов, клиринговых расчетных центров, использующих технологии Global Custody для повышения инвестиционной привлекательности корпоративного сектора экономики страны. Иначе говоря, в случае использования стандартов и технологий Global Custody глобализация финансовых рынков дает дополнительный мощный рычаг гарантий первоклассных банков банковскому бизнесу для увеличения своей капитализации и кредитного рычага, повышает его надежность, объем и ликвидность совокупных активов, собственных средств и кредитных вложений в реальный сектор экономики. Естественно, это происходит за счет тех, кто не обладает такими рычагами и не способен к инвестиционному бизнесу с такими же минимальными издержками и рисками, что в полной мере относится к российским банкам. Технологии подготовки и открытия международных кредитных линий для сертифицированных промышленных и социальных потребителей базируются на типовых проектных решениях с просчитанными рисками и издержками инвестиций оптовых продавцов капитала, а именно специальных программах FT146, которые включают стандарты различных технологий поставки финансовых продуктов:

– оценки рыночной стоимости активов из недвижимости (стандарт FT146/SR02-1), товарного обеспечения (стандарт FT146/SR02-2), экспортных и иных гарантий (стандарт FT146/SR02-3), природных ресурсов (стандарт FT146/SR02-4);

– переоформления активов в ценные бумаги (стандарт FT146/SR02-5);

– управления активами с целью увеличения их рыночной стоимости (стандарт FT146/SR02-6), предоставления в залог (стандарт FT146/SR02-7), снижения долгового бремени (стандарт FT146/SR02-8);

– коммерциализации интеллектуальной собственности (стандарт FT146/SR02-9);

– переоформления обязательств заемщиков в банковские гарантии (стандарт FT146/SR02-10).

У каждой категории таких технологий есть собственный подход к управлению ресурсами, но общим моментом для них является соответствие требованиям стандарта ISO 9001:2000. Использование стандартов согласно международному классификатору FT146/SR02-1-10 позволяет перейти от подготовки отдельных проектов к разработке типовых программ по стандартам FT146/SR02 (финансирование проектов) и тем самым снизить издержки и риски проектов <26>.

——————————–

<26> См.: FESCO, The regulation of the Alternative Trading Systems in Europe, the paper for the EU Commission, September 2008 (Fesco/08-364); URL: www.sec.gov/rules/final/34-40760/txt.

К сожалению, в Российской Федерации сложилась ситуация, которая затрудняет эффективное использование таких инструментов вследствие их высокой цены и низкой капитализации банковского сектора Российской Федерации. А снизить ее не удается в силу отсутствия подготовленных кадров и инфраструктуры, использующей технологии Global Custody для преобразования надежных гарантий по хранению активов в первоклассные банковские гарантии. Выражается это в низкой культуре работы с долгами в смысле их переоформления в ценные бумаги, в торговле информацией о долговых платежах в корыстных целях, плохой работе биржи, где обращаются ценные бумаги не более десятка эмитентов и о деятельности которых испытывается недостаток достоверной информации. К этому следует добавить отсутствие соответствующего уровня корпоративной культуры управления активами и наработок методов их секьюритизации. Так, отсутствие в Российской Федерации единой системы учета долговых платежей государственного долга и корпоративных долгов, интегрированных в международные системы торговли долгами, приводит к росту долгового бремени государства. В то же время ряд стран, использовавших технологии DMFAS (Debt Management and Financial Analysis System), DSM (Debt Sustainaability Model), сократил свои долги Парижскому и Лондонскому клубам кредиторов в несколько раз. Достаточно упомянуть в связи с этим Аргентину, которая, приобретя за 1 млн. долл. технологию DMFAS, только за первый год ее использования сэкономила на долговых платежах 25 млн. долл. <27>. Кроме того, существует большая правовая проблема в Российской Федерации, связанная с финансированием реальной корпоративной экономики через различные формы залогового кредитования, широко применяемого в практике банковского бизнеса Европы. Эта проблема заключается в неэффективных механизмах обращений взысканий на залог, препятствующих его легализации в других странах. Например, для реализации залога в Российской Федерации нужно возбудить сложное и длительное по времени исполнительное судопроизводство с участием судебных приставов. Проведение такого исполнительного производства лишает залог его ликвидности, поскольку согласно существующим нормативам в Российской Федерации ликвидным признается залог в том случае, если его можно реализовать за 150 дней. А это сделать с существующим исполнительным производством практически невозможно. В то же время применение стандартов Global Custody позволяет при нарушении кредитных соглашений заемщиками списывать легализованный залог с залогового счета заемщика согласно залоговому договору между заемщиком и администрацией международной системы поставок залогов против платежей INTERSETTLE.

——————————–

<27> См.: Деловой прогноз – Deloitte&Touche Tohmatsu.

Россия, ее экономика и финансы, включившись в международную финансовую систему Global Custody, получают уникальную возможность: оставляя у себя наибольшие мировые ценности: науку, технологии, образование, интеллектуальную собственность и квалификацию специалистов, переносить свои финансовые и профессиональные возможности по продаже или покупке государственных или ценных корпоративных бумаг в любую точку земного шара, обеспечивая прямые взаимовыгодные контакты с покупателями и продавцами продуктов российских финансовых институтов без посредников, а российские банки смогут на равных конкурировать с западными банками на фондовых рынках мира. Кроме того, внедрение технологических механизмов и стандартов инвестиционного бизнеса Global Custody в кредитных институтах России позволит осуществить проектный подход и техническое регулирование инновационной деятельности по принципу финансового супермаркета, что, в свою очередь, позволит реализовать приоритетные национальные проекты, обозначенные в Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года и направленные на инновационный прорыв в российской экономике. Только опираясь на такой самый совершенный, как показал глобальный финансовый кризис, инвестиционный банковский бизнес, наше государство в целом и все российские предприниматели смогут успешно интегрировать свои технологии в общемировую систему международного разделения труда. А это, в свою очередь, позволит активно финансировать социальные проекты, охваченные Концепцией долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года не дожидаясь, когда нефть подорожает до 100 долл. за баррель.